Задумывались ли вы когда-нибудь о том, что если Закон неисследим, то для чего Господь хочет, чтобы мы исследовали Его?
Вот как в книге Премудрости Иисуса, Сына Сирахова, сказано о премудрости, и, как следует из приведенного отрывка, о Законе:
«Ядущие меня еще будут алкать, и пьющие меня еще будут жаждать.
Слушающий меня не постыдится, и трудящиеся со мною не погрешат.
Все это — книга завета Бога Всевышнего,
закон, который заповедал Моисей как наследие сонмам Иаковлевым.
Он насыщает мудростью, как Фисон и как Тигр во дни новин;
он наполняет разумом, как Евфрат и как Иордан во дни жатвы;
он разливает учение, как свет и как Гион во время собирания винограда.
Первый человек не достиг полного познания ее; не исследует ее также и последний» (Сир.24:23-30).
Как здесь не вспомнить о словах Евангелия: «Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся» (Мф.5:6) (см. статью «Тайна заповедей блаженства»). 
Не сказано: «насытятся при жизни», потому как ни первый, ни последний человек не исследует Закон (премудрость) до конца, «ибо мысли ее полнее моря, и намерения ее глубже великой бездны» (Сир.24:31).
И все же Господь осуждает людей нашего последнего времени за то, что человек не исследует Закон Его:
«Когда Я уготовлял век, прежде нежели он был, для обитания тех, которые живут ныне в нем, никто Мне не противоречил.
А ныне, когда век сей был создан, нравы сотворенных повредились при неоскудевающей жатве, при неисследимом законе» (3Ездр.9:18-19).
Т. е. «неисследимость закона» не является оправданием бездействия в изучении Закона. 
Более того, я уже не раз отмечал, что многогранность Закона есть неопровержимое доказательство Его Боговдохновенности. Где один и тот же текст может быть понятен и человеку образованному, и не очень, и через призму конкретной узкоспециализированной профессии, и простому обывателю, и в прямом смысле, и в переносном. Где главным условием понимания текста является не знание, но сердце:
«И дам им сердце единое, и дух новый вложу в них, и возьму из плоти их сердце каменное, и дам им сердце плотяное,
чтобы они ходили по заповедям Моим, и соблюдали уставы Мои, и выполняли их; и будут Моим народом, а Я буду их Богом» (Иез.11:19-20).
Но началом исследования Закона, как и любого другого исследования, является определение понятий. 
Вот, например, от того, что мы понимаем под субботой, будет зависеть то, как мы истолкуем этот отрывок Евангелия:
«В то время проходил Иисус в субботу засеянными полями; ученики же Его взалкали и начали срывать колосья и есть.
Фарисеи, увидев это, сказали Ему: вот, ученики Твои делают, чего не должно делать в субботу.
Он же сказал им: разве вы не читали, что сделал Давид, когда взалкал сам и бывшие с ним?
как он вошел в дом Божий и ел хлебы предложения, которых не должно было есть ни ему, ни бывшим с ним, а только одним священникам?
Или не читали ли вы в законе, что в субботы священники в храме нарушают субботу, однако невиновны?
Но говорю вам, что здесь Тот, Кто больше храма;
если бы вы знали, что́ значит: милости хочу, а не жертвы, то не осудили бы невиновных,
ибо Сын Человеческий есть Господин и субботы» (Мф.12:1-8).
Итак, фарисеи понимают под субботой бездействие, тогда как Господь — что-то иное. Но что?
Вот заповедь о субботе:
«скажи сынам Израилевым так: субботы Мои соблюдайте, ибо это — знамение между Мною и вами в роды ваши, дабы вы знали, что Я Господь, освящающий вас;
и соблюдайте субботу, ибо она свята для вас: кто осквернит ее, тот да будет предан смерти; кто станет в оную делать дело, та душа должна быть истреблена из среды народа своего;
шесть дней пусть делают дела, а в седьмой — суббота покоя, посвященная Господу: всякий, кто делает дело в день субботний, да будет предан смерти;
и пусть хранят сыны Израилевы субботу, празднуя субботу в роды свои, как завет вечный» (Исх.31:13-16).
Итак, из этого отрывка и предыдущего отрывка из Евангелия мы понимаем, что суббота — это день, «посвященный Господу». А значит, то, что приносится в этот день Богу, или дела, угодные Богу, заповедь о субботе не нарушают. 
Что же тогда угодно Богу? Ответ на это мы находим в словах о наибольших заповедях:
«Учитель! какая наибольшая заповедь в законе?
Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душою твоею и всем разумением твоим:
сия есть первая и наибольшая заповедь;
вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя;
на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки» (Мф.22:36-40).
Т. е. Богу угодно превыше всего исполнение этих двух заповедей. И то, как мы любим Бога, будет понятно по тому, как мы любим ближнего, потому что Бог ни в чем не нуждается. Но как больше можно возлюбить ближнего своего, как не проповедуя ему Евангелие и спасая тем самым его душу? Ибо нет ничего дороже души человека:
«какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? или какой выкуп даст человек за душу свою?» (Мф.16:26).
Итак, в субботу, т. е. день, посвященный Богу, запрещается делать то, что приводит к собственной выгоде, но то, что спасает ближнего, не только не запрещается, но является целью субботы. Поэтому для апостолов, проповедующих Евангелие, каждый день — суббота. Поэтому и «Сын Человеческий есть Господин и субботы», не потому что Он может отменить ее, когда захочет, а потому что день этот посвящен Ему и ближнему, и Он судит, удовлетворяют ли дела человека в этот день требованию субботы. И Он, исцелив человека с сухой рукой, показал нам, как исполнить этот Закон:
«И, отойдя оттуда, вошел Он в синагогу их.
И вот, там был человек, имеющий сухую руку. И спросили Иисуса, чтобы обвинить Его: можно ли исцелять в субботы?
Он же сказал им: кто из вас, имея одну овцу, если она в субботу упадет в яму, не возьмет ее и не вытащит?
Сколько же лучше человек овцы! Итак, можно в субботы делать добро.
Тогда говорит человеку тому: протяни руку твою. И он протянул, и стала она здорова, как другая» (Мф.12:9-13).
Так от определения зависит смысл и именно так Закон становится понятнее нам. Не абсолютно понятным, но понятнее.
И когда в следующий раз кто-то, к примеру, начнет призывать вас к миру, ответьте сначала на вопрос, что есть мир. Мир Евангелия? Тогда нужно понять, к чему призывает Евангелие. И если этот призыв отличается от призыва говорящего, то вы поймете, что он лжет.
Потому как не всякий говорящий о мире есть миротворец. Но только тот, кто проповедует Евангелие, ибо он сеет мир в душах, мир, угодный Богу и в этом веке, и в следующем (см. статью «Тайна заповедей блаженства»). 
P. S. «Приветствием «мир всем», во всех случаях, где оно имеет место, выражается молитвенное желание, чтобы Господь не лишил нас Своего благоволения и ниспослал в наши сердца Свой благодатный мир. Это отрадное, успокоительное чувство, которое происходит от уверенности грешника в примирении с Богом, в прощении нам грехов. Такое значение это приветствие получает перед чтением Евангелия, ибо в Евангелии заключается радостная весть о нашем примирении с Господом Примирителем» (Объяснение Божественной Литургии епископ Виссарион (Нечаев)).